Как волны ласкающей прилив
Набежит на скалы вековые,
И они, как будто бы ожив,
Вдруг заблещут новым ярким цветом.
пятница, 08 апреля 2016
Ничего нет вечного на свете,
Все пройдет, исчезнет без следа –
И цветы, расцветшие по лету<?>,
Унесет холодная зима.
И любовь, и юность, и надежды –
Все пройдут, как вешняя вода,
И сомкнутся сном тяжелым вежды;
Но не верю я, чтоб никогда
И ничто нам дух не возродило,
Как цветы вторично оживило
После сна веселая весна.
И они опять цветут беспечно,
Одеваясь в яркие цвета.
Смерти нет, и жизнь бесконечна!
4 августа 1894
Коктебель
Сколько прелести, чар и страданья и грез
В этой ночи роскошной сокрыто;
И в томленьи любви много радостных слез
Из горячего сердца пролито.
Запах роз и горячая песнь соловья,
Страстный шепот морского прибоя,
Неужели же ты, дорогая моя,
Проведешь эту ночь не со мною?
Оглянися кругом: в бледном свете луны,
В соловьиную песню сокрыта,
В аромате цветов, в тихом шуме волны
Тут любовь всюду в мире разлита.
Так ужель в эту ночь не отдаться и нам
Тоже страсти своей беззаветной?
Как царица – любовь открывает свой храм,
Призывая нас песнью приветной.
3 августа. 1894
Коктебель
Ночь-красавица тихой волшебною чарой
Усыпила умолкнувший свет;
Я пришел к тебе с песней, хоть древней и старой,
Но прекрасней нигде ее нет.
Это песня горячей любви и страданья,
Песня юности светлой моей,
Песня лучших надежд, упованья,
И безоблачных радостных дней.
Эта песня всегда такой ночью поется,
Спокон века, и пелась всегда.
И чье сердце при звуке ее не забьется,
Значит, тот не любил никогда!
2 августа 1894
Коктебель. 11 ч. ночи
Что за тишь, что за гладь!
Как не хочется спать!
Да и можно ли спать в эту ночь,
Когда шепот волны
И сиянье луны
Гонит сон от очей моих прочь.
Эта ночь для любви:
Наслаждайся, живи
И люби, пока можешь любить;
Ведь и Богом она
Для того создана,
Чтобы все и себя позабыть.
2 августа 1894
Коктебель
I
Что за тишь, что за гладь!
Как не хочется спать!
Да и можно ли спать в эту ночь,
Когда шепот волны
И сиянье луны
Гонит сон от очей моих прочь.
Эта ночь для любви:
Наслаждайся, живи
И люби, пока можешь любить;
Ведь и Богом она
Для того создана,
Чтобы все и себя позабыть.
2 августа 1894
Коктебель
II
Ночь-красавица тихой волшебною чарой
Усыпила умолкнувший свет;
Я пришел к тебе с песней, хоть древней и старой,
Но прекрасней нигде ее нет.
Это песня горячей любви и страданья,
Песня юности светлой моей,
Песня лучших надежд, упованья,
И безоблачных радостных дней.
Эта песня всегда такой ночью поется,
Спокон века, и пелась всегда.
И чье сердце при звуке ее не забьется,
Значит, тот не любил никогда!
2 августа 1894
Коктебель. 11 ч. ночи
III
Сколько прелести, чар и страданья и грез
В этой ночи роскошной сокрыто;
И в томленьи любви много радостных слез
Из горячего сердца пролито.
Запах роз и горячая песнь соловья,
Страстный шепот морского прибоя,
Неужели же ты, дорогая моя,
Проведешь эту ночь не со мною?
Оглянися кругом: в бледном свете луны,
В соловьиную песню сокрыта,
В аромате цветов, в тихом шуме волны
Тут любовь всюду в мире разлита.
Так ужель в эту ночь не отдаться и нам
Тоже страсти своей беззаветной?
Как царица – любовь открывает свой храм,
Призывая нас песнью приветной.
3 августа. 1894
Коктебель
Прозрачною дымкой спустилася ночь голубая.
Чуть движется ветер, деревья тихонько лаская.
Луна золотая облила серебряным светом
И берег и море, и стала над мысом, одетым
Прозрачною дымкою южной чарующей ночи.
И звезды глядели, как тихие грустные очи.
На всем красота, во всем мире богато разлита
Везде и во всем есть она, и ничто для нее не закрыто.
Вот тихо на берег волна, чуть шумя, набежала,
Облитая тихим, насквозь проникающим светом,
Погибла, исчезла – и вот ее больше и нету.
4 июля 1894
Я люблю тебя, чудное море мое,
Не за то, что ты сильно и вечно,
Наша жизнь пред тобою, как капля, ничто,
И как волны твои, быстротечна.
Я люблю твой прибой, твой чарующий шум,
То суровый, то тихий и нежный,
В нем слышны отголоски мучительных дум
И блаженство любви безмятежной.
Я люблю по часам над тобою сидеть,
Слушать тихие песни прибоя,
Чтоб потом самому тоже снова пропеть,
Что бывало пропето тобою.
7 июня <1894>
Коктебель
Брожу я с думою печальной,
Внимая ропоту волны,
Как отголосок тихой дальней,
Полузабытой старины.
Зовет и манит звук прибоя
Куда-то ввысь, куда-то вдаль,
И всюду тихая печаль
Разлита в мире надо мною.
3 июля 1894
четверг, 07 апреля 2016
Я люблю смотреть на море
Днем, и вечером, и утром,
Как оно лазурью блещет,
Серебром и перламутром.
Как белеет от тумана
И чернеет пред грозою,
Как о берег тихо плещет
Чуть заметною волною;
Как бушует в непогоду,
И, увенчанные пеной,
Волны ринутся на скалы,
Лезут с воем вверх на стены.
Я люблю оттенок каждый,
Каждый новый проблеск силы,
Как мгновенную улыбку
На лице прекрасной милой.
28 июня <1894
Коктебель>
I
Я люблю смотреть на море
Днем, и вечером, и утром,
Как оно лазурью блещет,
Серебром и перламутром.
Как белеет от тумана
И чернеет пред грозою,
Как о берег тихо плещет
Чуть заметною волною;
Как бушует в непогоду,
И, увенчанные пеной,
Волны ринутся на скалы,
Лезут с воем вверх на стены.
Я люблю оттенок каждый,
Каждый новый проблеск силы,
Как мгновенную улыбку
На лице прекрасной милой.
28 июня <1894
Коктебель>
II
Брожу я с думою печальной,
Внимая ропоту волны,
Как отголосок тихой дальней,
Полузабытой старины.
Зовет и манит звук прибоя
Куда-то ввысь, куда-то вдаль,
И всюду тихая печаль
Разлита в мире надо мною.
3 июля 1894
III
Я люблю тебя, чудное море мое,
Не за то, что ты сильно и вечно,
Наша жизнь пред тобою, как капля, ничто,
И как волны твои, быстротечна.
Я люблю твой прибой, твой чарующий шум,
То суровый, то тихий и нежный,
В нем слышны отголоски мучительных дум
И блаженство любви безмятежной.
Я люблю по часам над тобою сидеть,
Слушать тихие песни прибоя,
Чтоб потом самому тоже снова пропеть,
Что бывало пропето тобою.
7 июня <1894>
Коктебель
Вечер. Меркнет. Воздух ясен.
Тишь как ночью. И в просторе
Нет ни шороха, ни звука.
Как стекло, спокойно море.
Цвета нежно-голубого.
Очертанья гор далеко
С бледно-розовым отливом
Вдаль ушли. Светло, глубоко
Небо синее. По краю
Отблеск чистого заката.
Мир весь тих, спокоен, ясен,
Все вокруг так чисто, свято,
И он кажется невинным,
Как и в первый день творенья,
Когда не было на свете
Зла, ни рабства, ни мученья.
28 июня 1894
Коктебель
Едет всадник вдоль по лесу,
Сердце ноет и болит;
Бор столетний, бор могучий
Грустно, жалобно скрипит.
«Что ты стонешь так уныло?
Ах, скажи мне, что с тобой?»
Отвечает лес могучий:
«Буря будет. Сам большой
Нынче по лесу гуляет,
Вырывает дубы вон».
Едет всадник. Вдоль по лесу
Слышен тихий грустный стон;
Отголоски будит эхо,
Откликаются вдали,
Будто где-то замирает
Звук натянутой струны.
Страшно, грустно. Сердце ноет
И тоскует пред бедой.
Ах! Страшнее буря в сердце
И ужаснее земной.
28 июня 1894
Коктебель
Любовь изменчива, а дружба неизменна,
Любовь изменится, а дружба никогда.
Любовь зажжется вдруг, угасится мгновенно,
Пройдет и прошумит, как вешняя вода.
А дружба нет! Ни горе, ни волненья
Великих уз не в силах разорвать;
Чем <больше> суждено несчастий и сомнений,
Тем больше вырастет взаимное влеченье.
27 июня 1894
Чем думаешь больше, тем больше в уме
Мучительных мыслей рождается,
Что бродишь без света, что бродишь во тьме.
Невольно сомненье является.
И смотришь с надеждой вдаль пред собой,
Появится ль искра спасения?
Но больше сгущается мрак пред тобой,
И больше растут все сомнения.
27 июня 1894
Редко муза моя
Наземь сходит ко мне,
Да и то лишь всегда
При ночной тишине.
Некрасива она,
Но полны все черты
Лишь духовной, святой
Неземной красоты.
Полон скорбной любви
Взгляд прекрасных очей,
Страшной правдой звучит
Звук спокойных речей.
Будит совесть от сна
И на подвиг зовет:
«Что ты сделать успел?
Что же впредь тебя ждет?» –
Говорит она мне
И глядит мне в глаза;
И ласкающий взгляд
Ободряет меня.
«Что ты сделать успел?
Ты не знаешь ведь свет,
Ты не знаешь печаль,
Ты не видывал бед.
А наступит пора,
Еще хватит ли сил!
Много ль ты их теперь
У себя накопил?
Ты читал, говорил,
Но ведь не было дел,
Все слова и слова!
На словах всякий смел.
Мало в жизни иметь
Лишь обширный запас
Из красивых речей
И заученных фраз.
В жизни надобен труд.
У кого же он есть,
Может ближним своим
Много пользы принесть».
Так она говорит,
Ободряет меня,
И звучат горячо
Тогда речи ея.
Я с восторгом ловлю
Каждый звук ее слов
И на подвиг идти
И бороться готов!
Но исчезнет она –
И забуду тотчас,
Кроме громких речей
И заученных фраз.
21 июня 1894
Был мрак кругом. В надвинувшейся тьме
Мы шли и шли, куда? – не сознавали.
Но силы бодрые копились в тишине
И первого толчка для выхода лишь ждали.
И он был дан, свободен стал народ,
И с треском рухнуло покинутое зданье.
С какою силою мы двинулись вперед!
С какою верою, с какою жаждой знанья!
Как сразу вспрянуло все общество кругом,
И все слилось в одном только стремленьи,
И с светлой радостью, и с гордым торжеством
Мы славили тогда свое освобожденье.
И сколько личностей, и сколько свежих сил
Нам дал народ, стряхнувший это бремя!
Он нам тогда сторицей возвратил
Годов сороковых посеянное семя.
Да, то была пора – пора веселых дел,
Общественных вопросов, пробужденья.
Но наш порыв все медленно слабел,
И впало общество опять в оцепененье.
А что ж теперь? Что ж в будущем нас ждет?
Где нам искать желанного ответа?
Кругом туман, кругом нас тьма гнетет,
И нет нигде ни проблеска, ни света.
14 июня <1894>